Кроме того, она посадила впереди, на бампер-отбойник, большого жёлтого Винни-Пуха в красной жилетке, но без одного глаза — притащенного как-то под случай пацанами из детского отдела разгромленного универмага. Примотала его проволокой — чтобы не свалился. Зачем на Слонопотаме был Винни-Пух? Да просто потому, что он был, и он «из той же сказки». Жалко что ли?..
Увидевший это дизайнерское оформление прежде грозно-серой машины Владимир чуть не рассмеялся; а как раз заканчивающая «подводить глаза» Слонопотаму Лёшка спросила его с жадным интересом:
— Ну как, нравится?..
— Очень! — ответил он, и подумал, что хорошо бы найти где-нибудь функционирующий краскопульт и задуть всё это творчество одним, серо-стальным цветом… Но не расстраивать же так потрудившуюся девчонку!
Он обошёл вокруг машины, наклонив голову и изображая живейший интерес, стал рассматривать нарисованного на правом борту «атакующего слонопотама». Больше всего он напоминал пару ошпаренных розовых мамонтов, плечом к плечу в ужасе удирающих от лесного пожара; но, в принципе, если сосредоточиться и включить воображение, то можно было увидеть и атаку, и ярость. Розовый цвет, конечно, не совсем для гигантского шестиногого животного с длиннющими бивнями, но кто их видел живьём-то, слонопотамов?
— Молодец! — похвалил он, — Очень, это, как бы сказать… спайтефул, а вернее — агрессивно, да. Можно сказать — устрашающе!
Про себя он подумал, что, случись этому раскрашенному монстру участвовать в боевых действиях — враги если и не умрут от смеха, то уж точно потеряют несколько драгоценных мгновений на то, чтобы разглядеть и осмыслить изображение. Ну — и то хлеб… Где сейчас найдёшь защитной краски?.. Тем более краскопульт. Тем более девчонка старалась.
Ещё раз похвалив Лёшку, он залез в кабину. Так… Всё на месте. Всё, в принципе, знакомо. Грузовик он и есть грузовик. Ещё в Штатах он получил права на вождение трака. Впрочем права теперь без надобности… Щитки с жалюзи, чтобы закрывать ветровое стекло. Прорезь под амбразуру напротив пассажирского места — можно стрелять с ходу, прямо по курсу. Сюда бы пулемёт! Переговорная труба назад, в кунг. Люк в потолке кабины. Всё по-взрослому. Нет, доехать-то до Озерья есть на чём; что вот дальше делать?..
Тут же в другую дверь кабины просунулась Лёшка, уселась на пассажирское сиденье, подпрыгнула на пружинах. От неё сильно несло нитрокраской.
— Володь, не, тебе реально понравилось; или ты так — из вежливости?
— Реально-реально! — заверил он, — Хорошо получилось. Тебе бы на дизайнера идти учиться. Только ты завязывай уже с баллончиками-то, или ворота настежь открывай, а то натоксикоманишь тут…
— Ага! — бесхитростно согласилась девчонка, — Шмонит! Я хоть вчера лицо шарфом заматывала, а всё равно два раза приход ловила. Знаешь, так — чик, и уже на полу сидишь; а как и отчего — не помнишь!
Она засмеялась, — он с тревогой посмотрел на неё:
— Ты заканчивай с этим! Нельзя же так. Это же отравление!
— Ага! — опять легко согласилась она, — Траванулась слегонца. Зато как получилось здорово — правда? А краска всё равно уже почти кончилась. Да и надоело уже.
Он вылез из кабины и, обходя не убранный сварочный аппарат с баллонами, пошёл назад, к дверям в бронированную коробку в кузове. Провёл пальцем по краске — не мажется уже. Хм, художница…
В кунге тоже всё было по-взрослому — молодцы дядя Саша и Оберст! Что Оберст-то хотел? — продать машину какой-нибудь группировке? Ну уж нет. Поедем на этом монстре спасать Озерье! — сказал он себе, — Вовчика, Зульку. Всех. Как? А как-нибудь.
Закрывающиеся изнутри бойницы в бортах. Лавки не вдоль бортов, а посередине, чтобы личный состав сидел спиной к спине, лицом к бортам — и мог стрелять при необходимости. Было бы из чего. «Слонопотам» — ишь ты!.. Скорее «Железный Капут» — был такой юмористический сериал раньше, он смотрел. Смешно, ага.
Алюминиевая лесенка на крышу — и там, под крышей, небольшая подвесная седушка. Для стрелка, ага. Люк. Что-то похожее на поворотную башенку, но без крыши. Туда бы тяжёлый пулемёт… Или гранатомёт — барабанный, видел такие у американцев. Или огнемёт… Ага, бластер бы ещё. Где взять…
Опять за ним влезла и Лёшка, деятельно участвуя в осмотре, как будто в первый раз. Непрерывно болтая, перескакивая с одной темы на другую:
— Володь, а что там вчера — сильно круто было? Ты так-то вчера, сильно коротко… Очень устал? Столько добра привезли! — класс! А рисково было? Женька говорит, вы там несколько человек замочили — правда? Я переживала, ага. Надо было всё равно меня брать — я б помогла. Я Эльке сегодня Слонопотама показывала — ей тоже понравилось, ага. Классная у тебя систер! Ты знаешь, что у неё погоняло — Белка?.. Не зна-а-аешь? Ну вот. Это ты ей пистолет отдал? Гулька ничо так — она нерусская да? Мрачная только какая-то. А это её коняка, да, Орлик? Прикинь, он с руки жрёт! Сёдня с утра его кормили. Прям с руки — жрёт!! Обалдеть. А Наташка — плакса, фу. Не, твоя подруга, конечно, но вообще… Слякоть. Не, ты не обижайся… А вот вы когда этот коттедж с Жендосом штурмовали — ты вообще боялся, нет? Я вот, когда на дело с пацанами ходила, — нипочём не боялась! У нас вообще ссыкунов не было. Теперь уже… и не будет. Бля, мудак Шалый… ой, извини. Я не ругаюсь вообще-то, это так — вырвалось. За пацанов просто жалко. Даже не верится, что они… что всё. Генка выздоровеет, я знаю, баба Лиза сказала. А ты вчера рисковал, да? А когда рисковал, что-нибудь про меня вспоминал, а? Ну так… чисто по-дружески? Я вот постоянно вспоминаю, как ты меня тогда, в квартире, перевязывал. Горло когда, ага. Уже зажило, хочешь посмотреть? А зачем тебе Слонопотам, что делать думаешь?
Рассеянно отвечая на вопросы, Владимир раздумывал. Машина есть. Команды — нет. Хотя… Чем он, Женька, девчонки — не команда? Даже она — Лёшка, хоть и совсем девчонка, но с пистолетом, и раньше — с автоматом управлялась вполне ловко. Но без оружия ничего не сделать, вообще ничего. Собственно, и с оружием, будь оно — что он, они могут сделать против большой банды отъявленных головорезов? Но вот, Гуля рассказывает, Вовчик с Вадимом рискнули же, пошли на диверсию — и, видимо, удачно. Он вчера — решился рискнуть всем, — и выиграл. Главное ведь — решиться. Не по-глупому, конечно; правильно оценив риски — но решиться. А проще всего решиться, когда другого выхода нет. Или — или. Как вчера. Есть вариант отсидеться здесь, когда там, в Озерье, просят помощи, — и Гузель одна готова возвращаться, чтобы хоть чем помочь своим? Нет такого варианта. Ну и вот. Ну и всё. Надо просто срочно искать вариант — нужно оружие. Нормальное армейское оружие, не никелированные пистолеты как у погибших Псов, не гладкоствольный ВПО как у него сейчас. Надо оружие! Вот о чём думать надо.
ПРО ВОСПИТАНИЕ ХАРАКТЕРА И НАВЫКИ ИЗ ДЕТСТВА
Пригорок. Сегодня утром состоялся военный совет, на котором окончательно собирались решить, что делать дальше. В деревне с колокольни были замечены тревожные перемещения; ещё до рассвета слышны были звуки перемещавшейся техники; а когда рассвело, в бинокль видно было, что действительно, что-то из тяжёлой техники в Озерье пришло — видно было по пробитым колеям в сугробах на улице, где прежде только ветвились пешеходные тропки. Но что пришло и сколько, видно не было — спрятали за домами. И, наверное, рассредоточили; так что вылазка как прошлый раз не пройдёт.
Да и возможности такой не было: обложили плотно. Накануне Толик, крепко поругавшись с Сергеем и Вовчиком, заявил, что нет такой осады, которую нельзя было бы прорвать, если постараться; что по большому счёту ему положить на общину и на её обитателей; но свою тушку, а главное, Серёгу и Бабаха он вытащит отсюда любой ценой!
Его убеждали, что стараться прорваться — это только подставляться, что обложили плотно, что окопы и огневые точки. Что теперь не как раньше; теперь сменами дежурят; протянули от машин, что вне зоны досягаемости, кабели, и светят, светят, всё тёмное время суток светят! Он и сам знал — теперь ночью по территории общины можно было ходить без фонарика — такое освещение организовали осаждающие. Бабах и Вадим стреляли по фонарям — по ним стреляли в ответ; фонари то тушили, то зажигали вновь, — у Гришкиной команды тоже был как минимум один снайпер — ничего не вышло из этой дуэли.